Т11-34

[Драббл-Фест]

Т11-34. AU. "Светлые силы" победили в Пятой битве. Что дальше?

@темы: Выполнено, Джен, Одиннадцатый Круг, Сильмариллион

Comments

[Гость]

"Дальше - тишина" (с)


Финдекано уже понял, что опоздал...
Гонца к нему прислал Артаресто: про то, как ему удалось узнать о планах Руссандола родич не писал. Возможно, Арфингу сообщили тревожные вести из самого Дориата. Родственники погибшей в Браголлах жены Артаресто все еще поддерживали отношения и с ним, и с Финдуилас.
Верховный король проклинал себя за то, что пустил все это на самотек. Ему следовало бы заняться третьим Сильмариллом сразу, после победы. Заняться самому, не доверяя это дело связанным Клятвой Феанорингам.
Но победа, купленная ценой огромных потерь, переполнила его сердце гордостью. Финдекано отомстил за отца: Моргот был развоплощен, из Ангбанда освобождены все узники, Майтимо, его друг Майтимо, прославился как победитель дракона...
Два Сильмарилла после битвы Финдекано торжественно передал своему другу. И пообещал вызволить и третий.
Однако, время шло, а переговоры с Тинголом зашли в тупик. В конце концов, словно для того, чтобы посмеяться из-за Завесы над сынами Феанаро, Тингол заказал гномам корону, которую должен был венчать Сильмарилл.
Гномы заказ выполнили, но, во внезапном приступе жадности, убили короля Дориата и попытались бежать со своей работой прочь. Это им не удалось, Сильмарилл вернулся в Дориат, а затем был передан на хранение Лутиэн. Так решила госпожа Мелиан перед тем, как покинуть Средиземье.
Не стало Мелиан - не стало и Завесы. А потом... Потом Финдекано как-то упустил момент, когда Сильмарилл вернулся в Дориат. Поглощенный хлопотами о восстановлении нормальной жизни в Белерианде, король нолдор позабыл о том, что Лутиэнь ныне смертна. Как и Берен.
Сейчас, мчась во главе своих воинов к границам Дориата, Финдекано думал, а не связано ли странное поведение гномов с тем, что многие из них дружили с Куруфинвэ и Карнистиром. Да и сам Руссандол был связан узами дружбы с погибшим в Пятой битве Азаггалом, а значит гномы Белегоста считали его своим союзником.
Сам Майтимо вряд ли пошел бы на сговор с гномами, а вот его братья... Впрочем, об этом думать уже поздно.
Все повторялось, будто в дурном сне. Финдекано не знал, что будет делать, если врежется со своей конницей прямо в гущу боя. Он хотел успеть - успеть к началу битвы, осады Менегрота, упросить Руссандола подождать, предложить сыну Лутиэнь в обмен на Сильмарилл все сокровища Хитлума...
Не успел...
Бой уже закончился - уцелевшие квенди бродили по граду словно во сне. У разбитой баррикады из досок, закрывавшей главный вход, Финдекано увидел двоих всадников в багряных плащах. У каждого на седле захлебывался плачем среброволосый малыш.
- Стоять! - сказал король нолдор таким голосом, что эльдар непроизвольно послушались приказа, - что это за дети?
- Сыновья Диора, - сказал один из воинов, видимо узнавший Финдекано, - этот полукровка убил нашего лорда...
Холод прошел сквозь душу Финдекано, как клинок.
- Кто из лордов погиб? - спросил он, пытаясь вспомнить имена всадников.
- Наш лорд Келегорм, aran - отозвался второй всадник, - и мы видели гибель лордов Карнистира и Курифинвэ.
Трое из семи... Прикусив губу, Финдекано приказал своим дружинникам забрать детей. Воины Келегорма не сопротивлялись - похоже, они сами толком не знали, что собирались сделать. Поднять руку на малышей не осмелился бы ни один эльда.
Финдекано двинулся дальше. На улицах и в каменных переходах слышался женский плач. Женщины были и среди убитых - видимо попали под залп лучников, когда метались в панике. Финдекано вдруг увидел среди тех, кто оплакивал убитых, знакомое лицо.
- Артанис! - крикнул он, и эллет бросилась к нему.
- Вот! - сказала она, - что натворили наши родственники, король.
- Где... - сказал Финдекано, - где Нельяфинвэ?
- Отряд дворцовой стражи вырвался из Менегрота после того, как пала баррикада у главного входа, - ответствовала Артанис сухо и четко, будто докладывала данные разведки, - они увезли с собой дочь Диора и Сильмарилл. Четверо оставшихся... братьев Феанорингов бросились в погоню. Только они, четверо - в горячке боя никто не услыхал, как трубит рог Химринга.
- Твои... все живы? - спросил Финдекано.
- Да... А Диор мертв. И Нимлот, его супруга. Я же предупреждала их всех, предупреждала...
Через несколько минут Финдекано уже мчался в направлении указанном Артанис. Один, без дружинников. На белом снегу следы легконогих эльфийских коней были хорошо видны.
Он нашел их очень быстро: стражники не успели уйти далеко. Бой был короток и беспощаден - четверо против полусотни. Стонали раненные... Под одним из деревьев сжалась в комок девочка-подросток в белой беличьей шубке, забрызганной кровью
Финдекано вначале подумал, что и она ранена. Но при беглом осмотре увидел, что синдэ невредима.
- Он его забрал, - выговорила девочка, смотря в лицо Финдекано потрясенным пустым взглядом, - камень из короны отца...
Трое лежали там, где настигла их смерть - близнецы Амбаруссар и Макалаурэ.Майтимо сидел под дубом, весь осыпанный снегом, опавшим с ветвей. Он еще дышал.
- Рыжий, - опустился возле него Финдекано, - брат...
- Тишина, - выговорил Майтимо, - наконец-то. Тишина...
Он разжал руку. Страшную, почерневшую, словно она побывала в огне. Сильмарилл упал на истоптанный окровавленный снег.
- Те два, - прошептал Руссандол, - в Химринге. В той, проклятой короне. Мы решили... их не вынимать. Пока... не добудем третий. Я надеюсь, Финдекано, что ты оставишь их с нами - в нашем погребальном костре.
Он слабо улыбнулся.
- Не проклинай, - прошептал, - это судьба. Я слышал звук ее шагов- будто сталь звенела о сталь. Теперь стало тихо. Прощай, otorno.
Финдекано прикрыл ставшее вдруг спокойным, как в детстве, лицо друга его плащом, и взял Сильмарилл в левую руку. Боль пронзила ему ладонь, но он не вздрогнул, ибо ждал этого. Король нолдор положил камень в седельную сумку, посадил дочь Диора на своего коня и медленно пошел, ведя коня в поводу, навстречу голосам своих воинов.

[Норлин Илонвэ]

Ох уж эти мерзкие перводомцы и бедные законные владетели Камней из Дориата...
Текст нормальный, хотя протоколирование в начале его портит.

[Гость]

Норлин Илонвэ, и почему они мерзкие? Клятва, такая она клятва.

[Ассиди]

А хорошо... хотя мне кажется, Финдекано не протормозил бы.

[Норлин Илонвэ]

Гость, я не знаю, почему они у вас мерзкие.

[naurtinniell]

Не, нормальные перводомцы. Так могло бы быть. И текст хороший) Вот только Сильмариллы погребальный костер не возьмет, и неясно что с ними дальше будет...

[Гость]

Норлин Илонвэ, Хорошие они, особенно Майтимо))

Пффф, могло бы быть и получше. Короче, не понравилось

[Гость]

~Elle, Персонажа надо любить даже в высшей точке падения)

Гость, Не переживайте, что и как надо я знаю.
Я говорю про то, что мерсссские ПД и святые угодники - это уже шаблон видно.

[Гость]

~Elle, По моему желание добыть последний Сильмарилл вполне логичный поступок со стороны Семерки.И каноничный весьма. Кстати - Фингону ведь тоже руку обожгло- это к вопросу о святости)

Гость, Допустим. Но все равно он тут святой. И это уже начинает надоедать

[naurtinniell]

~Elle, предсказуемая реакция)))
Автор, я с вами согласна - оно таки действительно канонично. Клятву-то надо сдержать!
И да, я в курсе, что моя реакция тоже весьма предсказуема)

Так, минутку... Если автор это тот, о ком я думаю, то куда катится мир... Оо

naurtinniell, Ну, да, кто же спорит, что так оно и есть. Я не говорю, что смерть и попытка отобрать Силмьарилл -неканонична. Просто, пардон, но Св. Финдекано уже достает. Перебор выходит, вот и все.

[naurtinniell]

~Elle, он не святой, он просто порядочный эльда, которому глубоко претит убийство, который сам в это замаран и оттого очень остро ощущает вину.

naurtinniell, давайте, не будем сначала? Мы же уже во всем давно разобрались

Святой он, святой.

[naurtinniell]

~Elle, святость - это нечто гораздо большее.

[Alassien]

Меня всегда смущает одно: фикрайтерские эльфы - и Феанарионы втч - никогда толком не знают, зачем им сильмариллы. Только чтобы выполнить клятву? Подержать и выбросить?
Погребальный костер нужной температуры не даст, так что смысл...

[Гость]

Alassien, это чисто символическая точка к выполненной Клятве).Так можно спросить, а Феанаро они зачем? Любоваться?))
К тому же эта хитрая штука может и пеплом рассыпаться, вполне в эпическом духе.

[anch]

Никак, совсем никак. Шаблон на шаблоне, даже бедняга Финдекано шаблонен по самое нехочу, за него то особенно и обидно.
Скучно, уже который год пишут одно и то же только разными словами.

[f-lempi]

Шаблон на шаблоне

+.

[Гость]

Исполнение №2, 1372 слова


Тургон видел столп белого пламени, озаривший ратное поле, и яркая вспышка видения разрубленного шлема пронзила его разум. Он понял, что брат его погиб. После гибели Фингона, короля всех нолдор, орки и прочие твари Моргота осмелели еще боле и атаковали со всей свирепостью. Казалось, битва была проиграна. Но Гламдринг все также косил врагов, и орки опасались его света.

– Уходи, владыка, пока есть время, – услышал Тургон голос Хурина, который сражался рядом с ним, – ибо ты последний из великого дома Финголфина, и в тебе заключена надежда эльдар. Пока стоит Гондолин, сердцу Моргота будет ведом страх.

– Недолго теперь оставаться Гондолину сокрытым, а, будучи обнаружен, он неизменно падет.

Но только он договорил, с юга послышался звук труб. С удивлением Тургон взирал с холма на могучее войско, чьи знамена трепетали на ветру.
– Король Ородрет вышел на войну – пронеслось по рядам эльфов. Надежда вспыхнула в сердце Тургона, и он прокричал «Гондолин!», «Гондолин и Нарготронд!». «Тургон и Ородрет» – отозвалось его войско. Он видел, как воодушевилось его войско, и стало отчаяннее сражаться, забыв про усталость от многодневной битвы. Свежие силы Ородрета обрушились на орков, и те дрогнули, но еще не бежали.
Через два дня все кончилось – последний орк пал под мечами объединенных сил нолдор, однако балрогам удалось спастись.

Тургон велел поставить шатер неподалеку от холма и позвать Лионеля.
– Лионель, – сказал Тургон своему гвардейцу, – возьми двадцать всадников и скачи вдоль северной части Дортониона на восток, во владения сынов Феанора. Я хочу знать, какая беда приключилась с ними, что от них нет вестей. Еще десять отправь в сторону Ангбанда, дабы они предостерегли, когда Моргот захочет напасть, хоть и кажется сейчас, что мощь Тангородрима на время сломлена.
– Будет сделано, мой король, – сказал Лионель и оставил шатер.

[Гость]

продолжение

Сам же Тургон отправился к месту, где погиб его брат.
«Сколь много прекрасных эльдар и могучих людей пало в этой битве», – думал Тургон, объезжая, казалось, бесчисленные тела. «Когда-нибудь Моргот сполна ответит за свои злодеяния». Проехав пол лиги, Тургон, наконец, прибыл к месту. Да, точно, здесь – виднелись следы великого боя и королевское знамя, самое большое из всех. Но тела Фингона он найти не мог, ибо оно было вбито булавами в землю.
– Соберите тела павших и возведите над ними из камней великий холм, Холм Смерти, как отныне его будут звать, – велел он своим воинам.
Тургон вернулся в лагерь и призвал свою свиту и военачальников, и отправился к Ородрету, чья ставка располагалась южнее и западнее.
***
– В трудный час явился ты, Артаресто, и спас нас от неминуемого поражения. Что же сподвигло тебя снять завесу с Нарготронда?
– Долг? Совесть? Не знаю, я почувствовал лишь, что должен выступить, как сделал бы…
Тургону не нужно было слов, чтобы понять, кого имел в виду сын Финарфина.
– Итак, победа за нами, что же ты намерен делать дальше, Турукано? Отныне ты Верховный король нолдор.
– Я отправил своих разведчиков в земли сыновей Феанора, от которых нет вестей.
Тень прошла по лицу Ородрета, но он ничего не сказал.
– А нам следует отойти в более безопасное место, ибо неизвестно, какое еще зло затаилось в Ангбанде. Некоторые из моих воинов останутся здесь, остальные же – вместе с выжившими из воинства Фингона – последуют пока в Барад Эйтель. И я думаю, что нам следует отправиться туда.
– Как пожелаешь, – ответил Ородрет.

[Гость]

продолжение

***
Несмотря на победу, мало радости было среди того воинства, ибо слишком многие пали на поле брани, и более всех скорбели эльдар и эдайн по Фингону, великому королю, коего сгубило бесчестие Тьмы.
Среди воинов было много раненых, и войско двигалось медленно, лишь к третьему дню достигнув стен столицы Хитлума. Там их уже ожидала дочь Финголфина, величавая Иримэ. По ее распоряжению были приготовлены покои для раненых, для остальных же рядом с крепостью был организован лагерь.

На следующий день в тронном зале устроили пир по случаю победы, на который были приглашены владыки эльфов и людей, а также самые доблестные среди воинов; прибыли также владычица Дор-ломина, прекрасная Морвен, и робкая Риан. На нем Тургон в скорби принял главенство над домом Финголфина и всеми нолдор. Иримэ возложила венец на голову последнего из оставшихся в живых сыновей Финголфина, и молвил тогда верховный король нолдор:
– Ценой великих потерь была отброшена Тень и сохранены Хитлум и Белерианд. Почтим бокалом вина Фингона, моего брата и нашего короля, и всех павших на Анфауглите.
Дождавшись, пока все выпьют, Тургон продолжил:
– Вторым бокалом я хотел бы оказать честь славному Ородрету, чей приход был неожиданным и спас нас всех от гибели. Ибо он, верный узам родства и союзническому долгу, не позволив обидам на дом Феанора встать между нами и собрав всю мощь своего королевства, даровал нам так необходимую победу. Да будет благословен дом Финарфина!
Громкие возгласы одобрения были адресованы Ородрету, который, будучи от природы не честолюбив, тем не менее, польстился на слова короля.

[Гость]

продолжение

***
Через месяц вернулись посланники с востока. Тургон собрал свой двор и послал за Ородретом и его военачальниками.
– Мы долгое время скакали по Анфауглиту и не встретили ни одного врага, – повел свой рассказ Лионель. – Миновав эту пустошь, мы подобрались к окрестностям Химринга и увидели столбы дыма над цитаделью Маэдроса. Без сомнения, это были ангбандские полчища, которые захватили крепость. Мы сразу же повернули назад, ибо боялись быть обнаруженными. Однако по пути нам удалось перехватить посланца Тангородрима. Припугнув его нашими сияющими мечами и теми сказками, которые рассказывает им Темный Властелин, нам удалось выведать, что он прибыл туда из Ангбанда и теперь возвращается назад. Ему было велено передать командиру восточного воинства приказ занять Химринг, укрепить его и ни в коем случае не сдавать, какое бы войско эльфов туда ни пришло. Также он поведал нам о численности гарнизона Химринга – около 10 тысяч орков, и примерно столько же преследовало сыновей Феанора, которые все оказались живы! Но самое главное то, что люди, которые, как казалось, были верны Маэдросу оказались предателями и обратили против него мечи!

Волны недоумения прокатились по зале, лицо Хурина в презрении исказилось.
– Увы, – продолжал эльф. – Именно это предательство и довершило разгром сыновей Феанора. И хотя пойманный орк ничего не знает об их числе, остается предположить, что и их там немало.
Сказав это, он сел на место. Тогда взял речь Тургон и обратился ко всему совету:
– Вести, которые принес нам Лионель, бесценны. Ясно, что Моргот так просто не сдаст восточный Белерианд. Потому я предлагаю нам решить, каковы же будут наши дальнейшие действия. Будем ли мы и дальше оборонять наши крепости в Хитлуме, Дор-Ломине и Нарготронде или же предпримем, быть может, безнадежную попытку выбить врага из восточного Белерианда и заколотить двери Ангбанда?

[Гость]

продолжение

Один за другим собравшиеся говорили против похода на восток, ибо эльфы и люди устали от войны и сил у них оставалось слишком мало. И Тургон согласился с этим.

***
– Ныне ты отправишься в Гондолин моим наместником, ибо долг велит мне оставаться здесь, – сказал король своему племяннику. – Я доверяю тебе самое ценное, что есть у меня: мою дочь, мой народ, что остался там, и мой белый город, который, быть может, мне не суждено больше увидеть. Да хранят тебя Валар под властью Единого, да не встретишь ты никаких преград на своем пути! Теперь спеши в путь.
– Повинуюсь, о король, – ответил Маэглин, и великая радость читалась на его лице…

***
– Теперь, как и было уговорено, я возвращаюсь в Нарготронд, – молвил Ородрет Тургону. Но знай, что по первому зову Нарготронд придет на помощь Хитлуму и Гондолину, в этом клянусь тебе на этом священном месте, где нашел свою погибель наш брат.
– В Хитлуме и Гондолине всегда будут тебе рады, о верный Артаресто. И никакому злу не помешать союзу великих домов Финголфина и Финарфина. Пусть твоя дорога будет легкой, а Ульмо хранит народ Нарога.

[Гость]

и последнее

***
С той поры минуло двадцать лет. Тургон правил в Барад Эйтеле, а Ородрет в Нарготронде, сыновья Феанора сражались в восточном Белерианде против засевших там орков и людей, чая однажды вернуть свои земли. Тангородрим молчал, и в Белерианде недолгое время царило подобие мира. Однако ночью, в начале зимы, Ангбанд пробудился. Орды орков и могучих драконов наводнили Хитлум. Одна за одной крепости пали, и Барад Эйтель осталась одна, отрезанная ото всех союзников, что у нее были. В безнадежной обороне пала Иримэ, сражавшаяся наравне с мужами. Наш король, хвала Валар, спасся, бежав через тайный ход, однако смерть могла достигнуть его и в поле... Что это за запах? (Глупые создания завязали мне глаза, думая, что я смогу их зачаровать.) Так может пахнуть только пергамент из лаваралды – а значит, горит Первая История, Айнулиндалэ, том, посвященный Диссонансу. От него пришла печаль в наш мир, от него и придет погибель ко мне, простому книжнику народа Финголфина, кому суждено сгореть на костре из книг…

[Гость]

Уважаемые модераторы, удалите, пожалуйста, во второй части последнее предложение со звездочками, потому что оно появляется в третьей, а в третьей поднимите текст повыше. Спасибо. Автор 2

[Норлин Илонвэ]

Исправлено.
Только мне неясно, зачем нужно было вешать такой паровоз из комментов.

[Гость]

Дайри почему-то упорно заставляли меня сокращать текст до 2048 знаков...