Т11-56

[Драббл-Фест]

Т11-56. Фэндомные ярые поклонницы трех домов попадают в Валинор перед Исходом.

@темы: Выполнено, Джен, Одиннадцатый Круг, Сильмариллион

Comments

[Гость]

866 слов


Моргот его знает, как мы туда попали. Уж попали, так попали. Прямо с игры по Исходу в Исход настоящий. Только-только Феанаро свою знаменитую речь начал. Мы все поняли, хотя он на квенья говорил. И как все нолдор за ним пошли — тоже поняли, трудно было не затянуться в водоворот этой речи. И лишь после Клятвы, когда весь Тирион на мгновение затих, став подобием окна бури (и что это меня на морские ассоциации потянуло, я же нолфинг, а не тэлеро), Линданаро радостно произнес:

— Мы с ними!

Эленриль тут же встала в позу памятника себе и пафосно заявила:

— Мы должны остановить падение народа нолдор! А тебе, Света, лучше вообще не подходить ни к кому из них, и тем более к Феанаро, они тебя за Феанаро не признают!

Линданаро только фыркнул и презрительно помотал головой. Я сделала вид, что услышала только первую половину реплики:

— Как ты собираешься останавливать Исход, если этого не смогли даже Валар? И как же свобода воли, про которую ты постоянно вспоминаешь?

Она посмотрела на меня как Тингол на Берена — того и гляди за Сильмарилем пошлет.

— Мы здесь по воле Эру, а значит в силах остановить!

Развернулась, взмахнув коротким синим плащом как крыльями (фанонный Снейп, ни дать, ни взять) и нырнула в толпу. Я не эльф и не кошка, в темноте ориентируюсь плохо, вот и потеряла ее из виду.

— Это ее надо останавливать! — воскликнул Линданаро. — Финьо, ты пойдешь со мной?

— Я только дома Финьо, — беззлобно огрызнулась я, — а здесь пусть будет... Тинвэ хотя бы.

Мое имя звучало немного по-другому, но не пугать же Валинор именем из другой сказки! И тем более не стоит представляться Финдекано — я его играю, но это не значит, что я себя им считаю. Как Линданаро считает себя Феанаро, а нынешнее имя взял для конспирации. И чтобы не дразнить гусей в виде Эленриль и ее компании.

— Но ты пойдешь со мной? — настаивал Линданаро.

— Куда?

— Предупредить Феанаро!

— Зачем его предупреждать? — недоуменно спросила я. — То, что Эленриль здесь? Кто такая Эленриль по сравнению с настоящими принцами нолдор! Это у нас ее весь фэндом боится, потому что на одно слово она говорит десять, ее самомнение еще больше ее эрудиции, и она считает себя святее папы Римского. Она ведь католик, правильно? Хотя пять лет подряд твердила, что агностик, а внезапно выяснилось, что католик.

— Она еще и Финрод, — добавил Линданаро.— Везде хватается, как защиту имени прошла еще пятнадцать лет назад.

— Перед настоящим Финродом она ее не пройдет, — решительно заявила я. — Настоящему Финрод не нужно доказывать свою правоту, тем более унижением других. Он знает, что прав, и этого достаточно.

Линданаро вдруг обиделся.

— Вам, нолфингам, только бы разговоры разговаривать вместо дела! Вот и иди к Финроду или Фингону, пусть они ставят Эленриль на место, а я пошел исходить!

И тоже исчез в темноте, разве что плащом не взмахнул. За неимением оного.

— Уж не знаю, чьей волей мы тут оказались, — сказала я под нос, — но предупредить точно надо. Но не нолдор, а Валар. Свободы воли они не отменят, но и чужеродного вмешательства в лице нас не допустят.

Где искать Манвэ, я не знала, но интуиция подсказывала, что надо подняться куда-нибудь повыше и обратиться в пространство. Туна — подходящее для того место, тем более, что нолдор стали расходиться. Еще немного и Тирион опустеет. Вот тогда можно будет спокойно разобраться в ситуации. Нолфинг я или где?



— Что я не так сделал? — Линданаро смотрел на меня невинными глазами завалившего квест ролевика-пионера. — Я пришел к Феанаро, а он меня на полуслове перебил! Пробормотал: «Так и знал, что все они предатели», — и повел своих на Альквалондэ. А меня не взяли... то есть, я решил сначала тебя найти.

Я была очень рада — и тому, что Линданаро в резне не участвовал и тому, что он меня нашел. Уже в Арамане, правда... А вот Эленриль не было, и это меня беспокоило.

— Ты все сделал так, — рассеянно ответила я, все еще думая об Эленриль. — А где наш доблестный Финрод?

Линданаро оглянулся по сторонам, словно ища слежку, не нашел и заговорщицким шепотом произнес:

— Говорят, что какая-то дева сражалась с Феанаро и что это была Артанис, но Артанис подошла позже, я сам видел!

— И что? — у меня перехватило дыхание.

— Да не знаю что! — Линданаро махнул рукой. — Но если Феанаро ее прикончил, я не пожалею!

Видимо, я так на него посмотрела, что он тут же сменил тему:

— Тебе-то удалось что-нибудь?

Я неопределенно махнула рукой. Пересказывать свой разговор с Манвэ не хотелось. Да и Манвэ ли это был? Ощущение такое, что они все меня слышали, понять-то поняли, но ничего толком и не ответили. Кто-то обещал разобраться... Манвэ? Или все-таки Намо?

Все-таки Намо. Пока он говорил свое пророчество (которое весь фандом считает проклятием), замолкло все, даже собственного дыхания слышно не было.

— Хотели как лучше, а получилось как в каноне, — пробормотала я, когда темная фигура растворилась в воздухе.

— Как надо, так и получилось! — раздался сзади пронзительный голос Эленриль. — Нолдор сделают свой выбор и вернутся!

— Ты же хотела исправить канон? — ехидно спросила я. — А исправить не получилось.

— Зато я не дала вам его извратить! — гордо произнесла Эленриль, снова взмахнула плащом и ушла вслед за Арафинвэ.

Арафинвэ было жалко. Себя — не очень. Нам, питерцам, не привыкать к переходам через Хэлкараксе, каждую зиму так на работу хожу.

Но если бы Линданаро не рассказал про Эленриль, сжег бы Феанаро корабли?.. И то, что по канону он их тоже сжег, меня не утешает.

[Кристалл хрусталя]

Автор, я тебя знаю.

[Гость]

Кристалл хрусталя,

[naurtinniell]

Нам, питерцам, не привыкать к переходам через Хэлкараксе, каждую зиму так на работу хожу.
В цитатник)))
Вообще хорошо, только малость запутанно, на мой вкус. Кто кому чего сказали главное, кому что ответили, я не очень поняла.

[Гость]

995 слов

Я больше не осветляю волосы. Нечем, да и незачем — мой родной тёмно-каштановый смотрится здесь гораздо естественнее.
Я больше не говорю о себе в мужском роде: у них здесь это вызывает даже больше удивления, чем у цивилов — там. Да и не нужно, опять же: здесь женский род никак не связан с варкой борщей, и даже воевать тебе никто не помешает, если хочется. Мне, впрочем, не так чтобы очень хочется.
И живу я тоже отнюдь не в Нарготронде, который так усердно глючила там.

Там — у меня была пожизнёвая квента, и по ней я, в частности, сражалась в Альквалондэ. На стороне тэлери, под командованием леди Артанис. Точнее — сражался, потому что квента была мужская.
Здесь же как-то очень быстро обнаружилось, что натянуть настоящий эльфийский лук мне несколько не по силам, да и боевой меч весит больше, чем могут выдержать мои лапки (неожиданно оказавшиеся хрупкими и женскими).
Поэтому битву в Альквалондэ я бездарно пропустила. Сидела, смотрела и никак не вмешивалась. Было обидно. Даже Кевин хоть как-то, но участвовал — он, в отличие от некоторых, ещё дома владел навыками первой помощи. Его руки пригодились — всем без разбору, но, кажется, больше тэлери.
Кевин здесь стал Метелайре — взял имя своего любимого втородомского накрышника. Своё-то, когда-то родившееся почти случайно, плохо звучало на квенья.
Зато к новым родовым окончаниям ему привыкать не пришлось: он, в отличие от меня, был редкий зверь тругендер.
Где тогда была Нариэль, я не знаю. По квенте ей бы рваться в бой в первых рядах за обожаемыми лордами, только вот физической возможности так сделать у неё было не больше, чем у меня.

Мы были удивительны для них. Ещё бы — трое эльдар в непонятной одежде, подобной которой никто никогда не шил, не знающие каких-то элементарных вещей, не способные (тогда ещё) даже к осанвэ, зато откуда-то знающие, что здесь за битва и зачем, помнящие всё семейство покойного короля Финвэ по именам и — особенно это касалось Нариэль — страстно рвущиеся в Исход.
Они не могли понять, откуда мы такие взялись, а мы ничего толком не могли объяснить — хотя бы потому что и сами пребывали в растерянности.

Но в Исход нас всё же взяли.
Свои попытки идти через Пелоры я до сих пор вспоминаю, как страшный сон. Конечно, для хождения по снегу, камням, траве и чему угодно ещё лучше эльфа ничего не придумано, но на фоне окружавших меня дивных аманэльдар в расцвете сил я, вчерашний человек, смотрелась как-то… блёкло. Всем вокруг постоянно приходилось мне помогать, я постоянно ощущала, что напрягаю их. К тому же давил страх оступиться и влететь в расщелину, да и просто накапливающаяся усталость.
В конце концов дивные аманэльдар плюнули и переселили нас на корабли, шедшие вдоль берега.
Мы с Метелайре дружно вздохнули с плохо скрываемым облегчением, а Нариэль неожиданно отказалась наотрез, чем изрядно меня удивила. Она, конечно, ещё дома была походник со стажем, и горные походы у неё вроде бы тоже были… но всё же не такой категории сложности. По ней было видно, что идёт она тоже через силу, не без помощи нолдорской гордости — хоть ей и было много легче, чем нам.
Впрочем, Нариэль и в прошлой жизни не всегда просто было понять. Потому мы когда-то и расстались…
Хвала Единому, здесь никто не в курсе о таких подробностях моей биографии. Особенно муж.

Как бы там ни было, Нариэль настояла на том, чтобы идти через горы. И я не видела её больше до самого пролива.
Очень жаль, но не видела и Финрода, к чьему народу когда-то так жаждала примкнуть. За все годы, что я здесь, мне всего раз довелось увидеть его — издалека, как раз где-то сразу после Альквалондэ. А сейчас он вообще в сокрытом городе — не проберёшься. Хоть переселяйся в Аглон и жди Браголлах.

Я почти успела подружиться с Метелайре за время плавания. Дома мы с Кевином были знакомы скорее поверхностно, а здесь, где он вдруг оказался единственным, кто нормально меня понимал, вдруг оказалось, что с ним интересно.
Но надолго нас не хватило, потому что Метелайре вдруг подбросил мне сюрприз похлеще, чем Нариэль.
Он вернулся с Арафинвэ.
Но почему, говорила я. Ты же нолфинг, говорила я.
Ты знаешь, а я туда не хочу, отвечал он. Я по квенте верил, что мы победим Моринготто и вернёмся, а как я теперь буду, когда я книжку читал? Я лучше вернусь туда, где ничего не предсказано каноном…
Ну иди, ответила я тогда. А мне знание книжки не помешает надеяться.

Очень так третьедомски ответила. Вот только я всё же кривила душой — не верила я, что что-то пойдёт иначе. Оно, кстати, и не пошло до сих пор. Но — меня почему-то не пугала предопределённость.
Скажи мне кто-нибудь в прошлой жизни что-то подобное — был бы немедленно типирован в Первый Дом.

К которому, впрочем, я сейчас и принадлежу.

Я всё равно шла вдоль берега на кораблях — и на них же я в итоге пересекла Лосгар. Остаться и идти Льдами не хватило духу — ни ради квенты, ни ради Финрода.
Я звала Нариэль с собой. Но они с Метелайре, кажется, мне решили по очереди устраивать приступы ступора.
— Я не пойду, Ильвэ. Не напоминай только про квенту, ладно? Я не могу её бросить.
— Кого?! — ошеломлённо уставилась я на неё.
— Ириссэ, — Нариэль расплылась в мечтательной улыбке. — Я люблю её, Ильвэ.
На то, чтобы подобрать челюсть с влажной земли Арамана, у меня ушло минуты две, не меньше.
— Ты понимаешь, что она тебя… не поймёт? Они в этом смысле даже хуже наших цивилов, ты же знаешь.
— Ну и что, — улыбнулась в ответ Нариэль. — Она не узнает. Я не скажу ей… но я её и не брошу. Я никогда прежде не любила так, Ильвэ. Прости, но… мне кажется, что и ты не любил. Что люди вообще не очень на это способны…

Способны или не способны, а будь мы дома, я бы, глядя на эту просветлённую физиономию, заподозрила её обладательницу в употреблении запрещённых веществ. Здесь же я вообще не знала, что думать.
Оставалось только попрощаться и уплыть без неё.

Я потом искала её, когда младшие дома наконец догнали нас в Белерианде.
Нариэль героически погибла во Льдах, спасая Аредэль, дочь Финголфина.
Я же и по сю пору живу в Химринге. Здесь хорошо.
Но ближе к Браголлах нужно будет всё же перебраться в Аглон.