20.1

[Норлин Илонвэ]

20.1 Нолофинвэ|Феанаро Обмен телами в духе фильма "Загадай желание", но не ретеллинг фильма.

@темы: Выполнено, Новые заявки, Сильмариллион

Comments

[vinyawende]

с удовольствием слежу за событиями))

Gildoriel, ой, случайно пропустила твой комментарий) Приятно слышать! Надеюсь, и дальше текст будет приносить удовольствие.

[Kaly]

Такое впечатление, что после переноса в чужое тело, Феанаро так и не смог правильно наладить нейронные связи и оттого страшно тупит. ))
Чуть ли не в каждом предложении он или не понял чего-то, или удивился банальной фразе собеседников.

[vinyawende]

Kaly, ой... он просто в шоке))

Феанаро по жизни гений и не привык оказываться в ситуациях, где ему ничего не понятно. А теперь ситуация как раз такая. Да к тому же, еще нужно изображать Нолофинвэ, представления о котором у Феанаро ограничиваются чем-то вроде: "Это Нолофинвэ, он сын моего отца не от моей матери, и он меня раздражает. Все". Так что, хотя притворяться предложил именно Феанаро, ему сложнее это делать, потому что Нолофинвэ-то как раз его знает, он полжизни брата обожал, да и теперь далеко не равнодушен, правда, эмоции не особо положительные, но теперь хоть плюс-минус понятно, что делать.
А Феанаро страшно, хоть он и не признается, конечно. Да еще Индис... И вообще...
К тому же он меньше, чем Нолофинвэ придает значение общественному мнению... то есть, притворяться, получается, надо, но можно делать отступления кое-какие, если тоже надо... никто не заметит, а если заметит, подумаешь, большое дело... Возможно, он даже отчасти прав)))

[Kaly]

vinyawende, Ох, теперь бы посмотреть, как в комнате младшего брата его поджидает папаша. Который жаждет почитать ребенку нравоучения. Вот пусть Феанаро послушает то, что раньше слушал только Нолофинвэ. И поймет, что завидовать и ревновать тут нечему. )))

[Б.Сокрова]

Очень интересно!

[vinyawende]

Kaly, хм... если я вам сейчас отвечу правду, я проспойлерю сюжет, а если не отвечу правду, получится, что я вас обманула...

Б.Сокрова, спасибо!

[Норлин Илонвэ]

vinyawende,

Нолофинвэ шесть лет Древ, значит, примерно, лет 17, я считаю.

Но он еще не женился, потому что от жены много проблем это сильно усложнило бы сюжет.

Понятно)) А в начале мне казалось, что Ноло лет 12, и когда было сказано, что он выше и сильнее, я подвисла.

В остальном... мой разум, видимо, все время выбирает какие-то периферийные пути возможного развития сюжета)(

Что, папки не будет?((( Жаль, второй раз выкидываешь его за рамки сюжете, где он просится)

[vinyawende]

Норлин Илонвэ, в примечании перед текстом годы специально написаны.

Что, папки не будет?((( Жаль, второй раз выкидываешь его за рамки сюжете, где он просится)

Финвэ будет, но немного иначе.

[Норлин Илонвэ]

vinyawende, а, я про них забыла.

Хорошо)

[vinyawende]

Пардон, не выложила вчера следующий кусок. Когда заходила, думала, позже немножко еще раз отбечу и выложу, но позже, как-то не сложилось с этим. Так что выкладываю сегодня. Еще 1150 слов

Глава четвертая

Проснувшись через несколько часов от ставшего уже очень ярким серебряного света, Нолофинвэ сразу понял, что предположение Финдис оказалось неверным. Он по-прежнему был в спальне Феанаро. А значит, и в теле Феанаро. Но, по крайней мере, после сна успокоился и не чувствовал тех досады и злости, которые заставили его попросту сбежать от брата и сестры.
Хорошо.
А то, уже засыпая, он с ужасом подумал, что, кажется, сам превращается в Феанаро. По-настоящему, не только внешне.
Интересно, отец все-таки заходил к Феанаро или нет? А если заходил, что Феанаро ему сказал? Надо было условиться, чтобы, если что, отвечать одно и то же.
Думая об этом, Нолофинвэ оделся в походное платье Феанаро. К счастью, все было уже приготовлено и вещи собраны, так что об этом не надо было волноваться. Нолофинвэ на миг замер, вспоминая, упаковал ли он сам вещи и приготовил ли одежду. Выходило, что да, упаковал и приготовил. Тоже хорошо.
Хлопнула дверь покоев, и раздались шаги.
Нолофинвэ порадовался, что как раз успел закончить с одеванием и собрался уже выйти из спальни, как вдруг ее дверь тоже хлопнула, открываясь, и на пороге появился Феанаро. В теле Нолофинвэ, конечно.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Нолофинвэ.
— Мне и зайти нельзя? — возмутился Феанаро.
— Нельзя, я к тебе никогда не захожу, — напомнил Нолофинвэ. — Все удивятся.
— Никто не заметит, — отмахнулся Феанаро.
— Эльдар многое замечают, — возразил Нолофинвэ.
— Большинство, по-моему, дальше своего носа вообще ничего не видят, — отозвался Феанаро, слова Нолофинвэ явно не производили на него впечатления. — И вообще какая разница, никогда не заходил, теперь зашел и что?
— Да то, что если б это на самом деле был я, ты бы уже поднял крик на полдворца, — объяснил Нолофинвэ, начиная терять терпение.
— Ну, тоже поори, если тебе так хочется. Рот затыкать не стану, — разрешил Феанаро.
— Не хочу, — ответил Нолофинвэ, которого последние слова Феанаро почему-то разом успокоили. — Зачем ты пришел-то, правда?
— Отец тебя уже заждался, — ответил Феанаро. — То есть меня.
— Вот именно, — Нолофинвэ хмыкнул. — Это нормально.
Но шагнул к дорожной сумке Феанаро, поднял ее и забросил себе на плечо.
Феанаро поморщился и перевел разговор на другую тему.
— Твою арфу я не понесу, — сказал он.
— Ты что?! — воскликнул Нолофинвэ. — Мы не можем меняться вещами, это точно все заметят.
"Заметят, заметят, заметят...", Нолофинвэ уже казалось, что он каждую минуту повторяет это. А Феанаро будто все равно, будто не он еще недавно так настаивал, что никто ничего не должен узнать. Нолофинвэ мог бы сказать ему об этом кое-что, но не успел, потому что Феанаро огорошил его новой "блестящей идеей":
— Я и не предлагаю меняться, просто оставлю ее и все.
— Нет! Так нельзя, — возразил Нолофинвэ.
— Почему же? — Феанаро поднял брови. Опять. До чего это раздражало!
— Потому что я собираюсь на ней играть во время праздника, — ответил Нолофинвэ.
Правда, было совершенно непонятно, станет ли он собой к празднику и что делать, если не станет. Но отказываться от своих планов Нолофинвэ все равно не хотел.
— Обойдешься, — ответил Феанаро. — Споешь без музыки. Я вот, — он махнул рукой в сторону своих вещей. — Не думал даже тащить арфу.
— Потому что ты все равно редко играешь, — попытался втолковать ему Нолофинвэ. — А я...
— А ты часто, — перебил Феанаро. — Потерпишь без этого, терплю же я без своих инструментов.
— Это другое! — настаивал Нолофинвэ. — На праздник с собой не берут кузнечный молот, а арфу берут.
— Мне и так еще тащить второй шатер для твоей матери и сестры, между прочим, — ответил Феанаро. — И почему я должен это делать?
— Ну, не Феанаро же, — Нолофинвэ выделил голосом имя. — К тому же шатер очень легкий, я проверял.
Феанаро мгновение посмотрел на него, потом сказал:
— Ладно, возьму твою арфу. Но играть на ней вместо тебя я не буду.
После этих слов Феанаро первым шагнул к двери.
— Спасибо, — сказал ему вслед Нолофинвэ.
Феанаро в ответ только передернул плечами.
Нолофинвэ пошел было за ним, но остановился и окликнул:
— Подожди.
— Что? — нетерпеливо спросил Феанаро, оборачиваясь.
— Говорил с тобой отец? — спросил Нолофинвэ.
Феанаро покачал головой.
— А если станет говорить, что ты ему скажешь?
— Не знаю, — ответил Феанаро.
Нолофинвэ подумал, что это необычно для Феанаро, с его-то даром красноречия.
Феанаро, видимо, угадав его мысли, сказал:
— Я оратор, а не лжец.
Всегда он как скажет что-нибудь, хоть два йени с ним потом не говори.
— Я тоже не лжец, — вздохнул Нолофинвэ. — Но если спросит, скажи, что захотел в честь праздника еще раз попробовать помириться. В этом не будет ничего необычного, я пытался много раз.
— Да? И как? — спросил Феанаро с искренним интересом.
Можно было подумать, что он насмехается, но Нолофинвэ слишком хорошо знал, что насмехается Феанаро не так.
— Ничего не вышло, — мрачно ответил Нолофинвэ и продолжил говорить о деле: — Не только отцу, остальным тоже можно говорить, что в честь праздника мы решили побыть семьей. Можно даже сказать, что отец попросил. В конце концов, он просил нас об этом достаточно часто. По крайней мере, меня.
Феанаро, судя по взгляду, эта идея не очень-то нравилась, но он не стал возражать. Сказал только:
— Ладно, идем.
Стоило им выйти из покоев Феанаро, как подбежала Финдис.
— Ну, что? — спросила она.
— Ничего, — ответил Феанаро.
— Понятно, — Финдис нахмурилась. — Жалко, я правда верила, что может получиться. Но, знаете, может, к Смешению Света все пройдет, говорят, это особенное время. Или когда с момента обмена исполнится ровно день Древ, говорят, ни одна иллюзия не держится дольше суток, если только это не злой морок, но в Амане злому мороку взяться неоткуда...
Финдис явно старалась их подбодрить, но получилось ровно наоборот, только хуже.
С каждым ее словом яснее становилось, что, не зная, что делать, и не желая просить помощи, они сами себя загоняли в совершенно безвыходное положение. По крайней мере, Нолофинвэ точно становилось яснее. Но признавать и обсуждать это не хотелось.
А уж на иллюзию все совсем не похоже.
Нолофинвэ собрался было попросить сестру оставить эту тему, но Феанаро его опередил:
— А может, нам придется дождаться того момента, когда камни научатся гранить себя сами, — сказал он и быстро зашагал по коридору, так что остальным пришлось бы бежать, чтобы не отстать.
Нолофинвэ остановился.
— Иди за ним, — сказал он Финдис. — А я подожду немного и тоже пойду, чтобы мы не явились все вместе.
— Хорошо, — кивнула Финдис.
Но, вместо того чтобы уходить, изучающе посмотрела на Нолофинвэ.
— Как ты, братишка?
— Держусь, — ответил он. — Но если ты вздумаешь меня жалеть, я перестану. Так что иди.
— Да, — Финдис снова кивнула и убежала.
Нолофинвэ постоял пару минут и тоже пошел в большую гостиную, где, как он знал, должны были ждать всех отец с матерью.
Явился последним, вполне в духе Феанаро.
Финвэ, увидев его, весь просиял. Конечно, Нолофинвэ и раньше видел у отца такой взгляд, обращенный к нему самому, даже часто. Но ему для этого обычно нужно было сделать или сказать что-то, что вызовет подобный отклик, а Феанаро, выходит, только попасться на глаза.
Нолофинвэ с усилием подавил вздох, с еще одним усилием улыбнулся отцу и быстро отвернулся от него. Но тут же наткнулся взглядом на маму, которая шептала что-то на ухо Финдис, и обе они тихонько смеялись. Индис махнула рукой Нолофинвэ, вернее, тому, кого она сейчас считала Нолофинвэ, явно приглашая его подойти. Феанаро сделал вид, что не видит. Нолофинвэ повернулся обратно к отцу. На него смотреть было все-таки проще.

[Гость]

Жаль Нолофинвэ. Я на самом деле думаю, что одинаково любить детей не возможно. Тут даже не вопрос в том больше или меньше, в просто ценишь разное в детях.

[vinyawende]

Гость, одинаково и с одинаковой силой - это разные вещи. Я думаю, любит Финвэ детей с одинаковой силой, но к его любви к Феанаро примешивается еще чувство вины, а в отношении остальных этого нет. Потом, правда, появится и за что перед ними себя чувствовать виноватым, и все запутается окончительно, но это вообще. Не в этом фике.

[vinyawende]

Еще 1800 слов.

Глава пятая

Первую остановку в дороге сделали в час Смешения Света. К этому времени Нолофинвэ чувствовал себя усталым и несчастным, больше несчастным. Нет, отец был прав, дорога — это ожидание праздника, даже можно сказать, его прелюдия, и вокруг уже бурлила и искрилась радость.
Но, изображая из себя Феанаро, Нолофинвэ не мог по-настоящему эту радость разделить.
От родителей, рядом с которыми, благодаря присутствию отца, Нолофинвэ мог находиться без боязни выдать, что он не Феанаро, его, к сожалению, быстро оттеснила целая толпа участников Великого Перехода, желавших в приступе ностальгии поделиться воспоминаниями со своим вождем. В другое время, Нолофинвэ за счастье посчитал бы слушать, но сегодня было как-то не до того, и он, в конце концов, совсем отстал от этой группы.
Финдис еще до этого растаяла в потоке идущих эльфов. Даже Феанаро в обличье Нолофинвэ куда-то исчез.
А больше Нолофинвэ общаться ни с кем не мог. Вернее, не мог пообщаться с теми, с кем хотел он сам, потому что Феанаро обычно не было до них дела, да и они не стремились составить компанию старшему сыну короля нолдор. Зато с теми, кто желал поговорить с Феанаро, Нолофинвэ теперь приходилось общаться поневоле, и это не было приятно. Совсем наоборот.
Так что, наконец разыскав во время привала Финдис и Феанаро, которые вместе устроились под деревом, Нолофинвэ уже был далеко не в лучшем расположении духа. А Феанаро еще и поприветствовал его вопросом:
— Есть ли в Тирионе хоть один эльф, который, увидев тебя, не спешил бы поздороваться с тобой и сообщить тебе целую уйму каких-нибудь абсолютно бесполезных сведений?!
— Конечно, есть. Это ты, — в тон ответил Нолофинвэ.
— Я серьезно, — продолжал возмущаться Феанаро. — У меня уже лицо болит от необходимости им всем улыбаться и голова — от их трескотни.
— А у меня от твоих друзей уши вянут, — поделился собственными проблемами Нолофинвэ. — Не знал, что мы, оказывается, так отвратительны. Когда я говорил им, что не могу пойти с ними непонятно куда, чтобы заняться неизвестно чем, потому что пообещал отцу провести это время с семьей, они чуть не плакали от сочувствия. Один — не помню, как его зовут — даже предложил тайком тебя украсть.
— Это, наверное, Нариндиль. Он пошутил, — сказал Феанаро.
При этом он улыбнулся даже как-то с нежностью, из чего Нолофинвэ сделал вывод, что улыбка на самом деле предназначена этому Нариндилю.
— Зато ругал нас всех он совершенно серьезно, — сказал Нолофинвэ. — Даже отцу досталось. Потом он, правда, смутился, наконец, и быстро ушел.
На это Феанаро ничего не ответил, и Нолофинвэ продолжал:
— Единственный нормальный из всех твоих знакомых — твой учитель Махтан. И еще дочка его. Она сказала, кстати, что ты молодец и давно надо помириться с родными, и... — тут Нолофинвэ немного смутился и опустил взгляд. — ... поцеловала тебя в щеку, то есть... — Нолофинвэ поднял взгляд обратно на Феанаро. — ... Я решил, раз она осмелилась это сделать, ей можно.
У Феанаро щеки явно порозовели, вернее, порозовели щеки Нолофинвэ, конечно. А Нолофинвэ, глядя на это, подумал, что вот краснеет не так уж ужасно, ощущалось это всегда намного хуже.
— Да, ей можно, — сказал Феанаро и тут же, сверкнув глазами, добавил: — Ты только сам ее не вздумай никуда целовать.
— И в мыслях не было, — честно ответил Нолофинвэ и, чтобы сменить тему, обратился к сестре: — Финдис, а ты что здесь делаешь?
Финдис фыркнула, как сердитая кошка, а потом сказала:
— Феанаро запрещает мне отходить от себя больше, чем на пару шагов.
— Это что за новость? — удивился Нолофинвэ.
— При ней твои друзья-приятели быстрее испаряются, некоторые даже вообще стесняются подходить, только кивнут и идут дальше. А я не собираюсь больше рисковать, после того как какой-то безумец налетел на меня с объятиями, смеясь и плача, и крича что-то о поразительных способностях, о том, что он всегда знал и что целый день Древ, не отрываясь, читал и перечитывал рукопись. Я так и не понял, чего он хотел.
— Ты... он...
Слов не хватало, Нолофинвэ только безнадежно махнул рукой. Потом спрятал лицо в ладонях.
— Нольо, — обеспокоенно окликнула его Финдис.
— Это не безумец, это мой наставник. Недавно я отдал ему на оценку одну свою работу, — глухо произнес Нолофинвэ.
Объяснять подробнее не было сил.
— У тебя есть наставник? — изумленно спросил Феанаро.
Этот вопрос, несомненно, достойный истинного гения, Нолофинвэ проигнорировал.
Потом послышался такой звук, как будто кто-то кого-то пнул по сапогу, и вскрик, явно не боли, а удивления.
Нолофинвэ поднял голову.
— Что это было? — спросил Феанаро у Финдис.
— Ну, может, я забыла, что это ты, — невозмутимо ответила она. — А может, и нет.
— Знаешь что... — начал Феанаро.
Но никто так ничего и не узнал, потому что как раз в этот момент к ним подошел Финвэ.
— О! Нашлись и все сразу! Какая редкая удача! — закричал он вместо приветствия, широко улыбаясь всем троим.
— Мы тоже тебя рады видеть, — за всех ответила Финдис.
И предложила отцу солидный ломоть копченой кабанятины на хлебе.
Он отказался.
— Пока искал вас, я успел так основательно подкрепиться в разных местах, что сыт теперь на неделю вперед.
— Тяжела участь короля нолдор, пап? — очень серьезно поинтересовался Нолофинвэ.
И тут же подумал, не покажется ли отцу странной эта шутка из уст Феанаро. О чувстве юмора своего брата он имел смутное представление, потому что при нем тот если и шутил, то обычно несмешно.
К счастью, Финвэ ничего странного не заметил и рассмеялся.
— Не то слово!
После этого Нолофинвэ окончательно уверился, что рядом с отцом в его нынешнем положении безопаснее и спокойнее всего. Феанаро, видимо, считал так же, так что после привала не отходить далеко от отца они старались вдвоем. Финдис, пользуясь тем, что Феанаро больше не требовал охранять его от многочисленных знакомых Нолофинвэ, убежала к своим друзьям, но время от времени появлялась, узнать, как дела у братьев.
— Надо же убедиться, что вы не извели тут друг друга вконец, — сказала она.
На что братья ответили неожиданно дружным:
— Это он вечно меня изводит!
Она только головой покачала.
Финвэ, когда видел их троих рядом, светился не хуже Древ.
"Ну, хоть кому-то хорошо" — думал Нолофинвэ.
Самому ему становилось все тоскливее и тоскливее. Смешение света прошло, приближалось уже второе, а они с Феанаро так и не поменялись телами обратно. Значит, по крайней мере, одно из новых предположений Финдис точно было ошибочным. Да и на второе особо рассчитывать не приходилось.
Но очень хотелось.
Ведь если не сработает, надо же что-то делать. Не могут же они просто всю жизнь притворяться.
Видимо, Феанаро думал о том же.
— Когда мы дойдем, валар все равно сами заметят, — сказал он.
Эта мысль его явно совсем не радовала.
Нолофинвэ отрицательно покачал головой.
— Под аванирэ не заметят, оно для них так же непроницаемо, как для эльдар. Сам Манвэ сказал это.
Феанаро тоже покачал головой, но с сомнением.
Нолофинвэ не обратил на это внимания.
— Придется в конце концов признаться самим, — сказал он.
Яростных возражений, которых Нолофинвэ наполовину ожидал, не последовало.
— Я думаю, после праздника, — продолжал Нолофинвэ.
Феанаро пожал плечами.
— Мне все равно, — произнес он как-то совсем уже бесцветно.
Так что Нолофинвэ вдруг почувствовал желание хоть немного его подбодрить.
— Может, еще не придется.
Феанаро снова пожал плечами.
Нолофинвэ решил пока выбросить все это из головы и попытаться просто получить удовольствие от дороги, он любил бродить по Валинору. Феанаро тоже любил, но большое скопление эльфов вокруг явно меняло дело, так что брата в сложившейся ситуации не могло порадовать совсем ничего, и Нолофинвэ старался лишний раз на него даже не смотреть, чтобы не возвращаться мыслями к неразрешимым проблемам.
Но в целом второй переход был все-таки значительно приятнее первого, Нолофинвэ расстроился немного, когда отец объявил, что пора останавливаться на ночлег. На этот раз усталости он не чувствовал и с удовольствием еще бы шел и шел. Но эльдар вокруг с энтузиазмом принялись разводить костры и собираться вокруг этих костров.
Вокруг костра короля Финвэ, самого большого на всей стоянке, народу собралось много. Несколько музыкантов играли вместе. Нолофинвэ расслабился, слушая музыку... и вдруг один из музыкантов, его знакомый, крикнул:
— Нолофинвэ, а ты почему не с нами?
Нолофинвэ чуть было ему не ответил, что сейчас присоединится, но вовремя спохватился. Сейчас этот вопрос вообще был не к нему, а Феанаро предупреждал, что играть вместо него точно не станет.
Феанаро вскочил на ноги.
— Я пойду поставлю наши шатры, — сказал он.
И заслужил удивленные взгляды разом от всех.
— Брат просто решил не играть до праздника, — пришла ему на помощь Финдис.
— А, тогда понятно, — ответили несколько голосов.
Настаивать никто не собирался. Решил так решил, мало ли какая причина.
Но Феанаро все еще продолжал стоять.
— Садись, — позвала его Финдис и даже потянула за рукав.
Он заупрямился, на него опять посмотрели удивленно.
— Давайте, я сыграю, — предложила Индис, явно стараясь всех отвлечь.
И это было хорошо, потому что все действительно отвлеклись, но и плохо, потому что теперь настоящему Нолофинвэ нужно было уходить. Феанаро не любил слушать, как играет Индис, и, как только мог, избегал этого. Так что сейчас все удивились бы еще больше, если бы этого вдруг не случилось. К тому же, мамина музыка всегда вызывала у Нолофинвэ сильную реакцию, и он мог этим выдать себя.
А Феанаро и сейчас собрался опять бежать, Финдис качала головой, уже с силой удерживая его.
Нолофинвэ подошел к ним, зашептал Феанаро:
— Шатры пойду ставить я, а ты сядь уже наконец.
Его злило, что приходится уходить. А Феанаро, наверняка, не радовало, что нужно оставаться. Нолофинвэ, понимая это, ушел, прежде чем брат мог что-то ответить.

[vinyawende]

Оба шатра Нолофинвэ поставил довольно быстро и устроился в том из них, что побольше. Здесь должны были спать он, отец и Феанаро. На прошлом празднике, по словам Финдис, шатер у них был всего один, и они помещались в нем вчетвером, но с Нолофинвэ было бы слишком тесно, так что пришлось разделиться.
Нолофинвэ лежал, глядя на шелковый потолок, через который пробивалось слабеющее золотое свечение. Смешение света еще не началось, большинство эльдар в лагере и не думали расходиться спать. Нолофинвэ тоже на Дорогу Грез не хотелось. Но не хотелось и обратно к эльдар.
Настроение совсем испортилось.
Почему-то было ужасно обидно, что мама ни о чем не догадалась. Конечно, он сам старался, чтобы никто не догадался. Но все равно где-то в глубине души оставалась совсем детская вера, что маму не проведешь, что она-то точно все поймет, несмотря ни на какие трюки и даже на аванирэ. А она... не понимает.
Наедине с этими и другими мрачными мыслями Нолофинвэ провел остаток вечера. Потом в шатре появился Феанаро, тоже мрачный.
— Почему ты не дал мне уйти? — спросил он.
— Это было бы странно, — ответил Нолофинвэ.
— Мне весь полвечера пришлось слушать, как она играет, — с отвращением сообщил Феанаро.
В том, что он говорит об Индис, сомнений не возникало. Нолофинвэ трудно было ему посочувствовать.
— Есть вещи и пострашнее, — сказал он.
— Нет, ничего страшнее быть не может, — возразил Феанаро. — Вчера она меня поцеловала, а я ее не оттолкнул. Сегодня музыка эта, — с каждым словом он расходился все больше, но закончил резко, будто оборвав сам себя: — Она не моя мать.
И голос, и вид у него были такие, что Нолофинвэ не напомнил ему, что такие слова, если их кто-то услышит, всем покажутся очень-очень странными. Нолофинвэ вообще ничего не стал говорить.
Феанаро тоже больше ни слова не добавил, повозился немного, устраиваясь на выбранном месте, и совсем затих.
Нолофинвэ все думал, что надо бы все-таки сказать ему что-то. Разумное и правильное, отчего обоим станет легче. Но так и не сумел придумать чего-нибудь подходящего.
— Мальчики, вы спите? — негромко окликнул их Финвэ, пролезая в шатер.
Никто ему не ответил.

[Норлин Илонвэ]

Страдальцы)))
Очень мило, жду продолжения)

[vinyawende]

Норлин Илонвэ, хорошо)))

Продолжение будет... сижу вычитываю... тогда выложу, и это будет за понедельник и за вторник сразу.

[vinyawende]

Эта глава изначально должна была быть легкой и короткой. В итоге я перенабрала ее три раза... а объем 2380 слов. В общем, бывало и полегче, и покороче. Но мне она все равно нравится. Надеюсь, понравится и кому-нибудь еще)))


Глава шестая

Примечание: в тексте упоминается игра под названием "Переход". Командная игра на скорость, смысл в том, чтобы все участники команды как можно скорее перешли со своей части игровой площадки на часть соперников. Игр такого рода много. Одна из них действительно называется "Переход", но подробно описывать ее я не считаю нужным, потому что у эльфов, наверняка, был какой-то свой вариант)))

Проснулись они от звуков голосов и смеха, который доносился снаружи. Нолофинвэ, хоть и спал дальше всех от входа, первым выглянул посмотреть, в чем там дело. И остолбенел от неожиданности. Народу на стоянке прибавилось почти вдвое.
Пока все спали, пришли ваниар, и теперь бродили между шатров, переговариваясь, смеясь и наигрывая что-то на самых разнообразных музыкальных инструментах. Тут и там из шатров выходили нолдор, приветствуя неожиданных гостей смехом и громкими выкриками. А к шатру короля Финвэ как раз приближались король Ингвэ и королева Акларэ, оба с арфами в руках.
— Я смотрю, наши друзья уже здесь, — произнес Финвэ за спиной у Нолофинвэ. — Дай-ка я выйду.
Можно было самому вылезти из шатра и так освободить место. Но встречаться с дядей и тетей в своем теперешнем виде Нолофинвэ не жаждал, так что он, наоборот, нырнул обратно в шатер.
Но ненадолго. Творилось явно что-то необычное, и посмотреть хотелось.
Так что Нолофинвэ быстро привел себя в порядок и тоже вышел. Впрочем, помня, что он все еще выглядит как Феанаро, старался особого интереса к ваниар не проявлять.
К счастью, почти сразу рядом оказалась Финдис и принялась шепотом объяснять:
— Это традиция такая: где-нибудь на пути мы всегда встречаемся с ваниар, чтобы часть дороги пройти вместе, как во время Великого Перехода. В прошлый раз мы вышли на их стоянку и разбудили их, в этом — они нас.
Лица сестры Нолофинвэ не видел, но чувствовал, как она улыбается.
— Но ведь они и так должны быть на Таниквэтиль? — удивился Нолофинвэ.
Говорил он совсем тихо, так что Финдис должна была, скорее, угадать его слова, чем услышать их.
— Они же там живут и помогают готовиться к празднику, — продолжал он. Сказал и сам понял, что ошибся. Не все ваниар, после ухода из Тириона поселились именно на Таниквэтиль.
Финдис рассмеялась, но потом все же ответила:
— На праздник сходятся ваниар со всего Валинора. А те, кто, как Ингвэ и его семья, живут на Таниквэтиль или приходят туда заранее, чтобы помочь с подготовкой торжества, выступают навстречу своим соплеменникам и нам, чтобы потом опять вернуться на Таниквэтиль со всеми.
— Делать им нечего, — припечатал Феанаро.
Нолофинвэ вздрогнул от неожиданности, слушая Финдис, он не заметил, как подошел брат.
— Может, они за эти дни работали столько, сколько ты за всю жизнь не работал, — возразила Финдис. — И теперь могут отдыхать, как сами хотят.
Нолофинвэ тихо вздохнул. Немногие вещи могли вывести из себя его сестру, но она ужасно не любила, когда кто-то несправедливо отзывался о народе их матери. Даже самому Нолофинвэ из-за этого доставалось, хотя он, разумеется, никогда не говорил ничего плохого. Просто Финдис обижалась, что его это не задевает так остро, как ее.
Правда, это и маму так остро не задевало.
Индис обычно только качала головой и говорила:
— У каждого народа свои пути. И чужие обычаи без привычки могут казаться странными.
— Это не от отсутствия привычки, а от глупости, — нетерпеливо отвечала Финдис.
Тогда Индис обнимала ее и отвечала:
— Вот сейчас ты рассуждаешь как нолдэ.
И Финдис невольно начинала смеяться. Но в этот раз успокоить ее было некому, так что на братьев она смотрела неласково.
Нолофинвэ от этого взгляда, как всегда, стало неловко, и он только усилием воли заставлял себя выглядеть как ни в чем не бывало. Ну, то есть, он надеялся, что выглядит именно так, хотя даже в своем теле за такое трудно было поручиться, в чужом тем более.
А Феанаро, похоже, разозлился в ответ на раздражение Финдис. А может, был зол уже и до этого.
— Что ты на нем повисла? То есть на мне? — напустился он на сестру.
Финдис действительно, пока шептала на ухо Нолофинвэ, слегка приобняла его. Но теперь уже отпустила. Так и говорить не о чем. Да и с какой стати это вдруг заинтересовало Феанаро? Вчера только и знал свое: "Ну, и что?".
Нолофинвэ почувствовал, что тоже начинает раздражаться.
Финдис оправдываться не стала, просто пожала плечами и сказала:
— Думаю, вы тут и без меня справитесь.
А потом резко повернулась и ушла. Наверное, к Аклариэль или к Аклардис. Финдис всегда отлично ладила с дочерьми Ингвэ. И с сыновьями в общем-то тоже. Не то чтобы Нолофинвэ ладил с ними плохо. Они всегда свободно и легко общались. Но близкой дружбы у Нолофинвэ ни с кем из них не было. Может быть, потому что даже Ингвиэль — младший из четырех детей Ингвэ, был почти вдвое старше Нолофинвэ. Да и виделись они не слишком часто.
Но сейчас, конечно, все дети Ингвэ здесь. Праздник Прихода в Валинор ни один ваниа не пропустит.
— Теперь будем идти еще дольше, — недовольно пробормотал Феанаро.
Нолофинвэ в глубине души был с ним согласен, но вслух этого признавать не собирался, поэтому просто промолчал.
Правда, скоро выяснилось, что они оба ошибались. После того как нолдор свернули свои шатры, все бодро двинулись в путь и, пока не угас Тельперион, прошли заметно больше, чем за то же время накануне.
— Вот теперь это точно напоминает мне Великий Переход, — с улыбкой сказал Финвэ, обращаясь к обоим сыновьям, когда в час Смешения Света все опять расположились на привал.
— Неужели по дороге все играли в салки и распевали куплеты про то, как Тулкас и Оромэ поспорили, кто быстрее, а потом кто больше выпьет мирувора? — недоверчиво хмыкнул Феанаро. — Раньше ты такого не рассказывал.
Вокруг и правда играли — не только в салки — и пели шутливые куплеты, не только о Тулкасе и Оромэ.
— Нет, — Финвэ покачал головой. – Просто, благодаря ваниар, мы всегда шли быстрее. И когда они были рядом, так что мы могли из видеть их и говорить с ними, и когда мы просто знали, что они впереди: за лесом, за рекой, за цепью гор. Знали, что они находят в себе силы идти дальше и не забывать о цели, а раз могут они, можем и мы.
— Я думал в том, чтобы не забывать о цели, нолдор нет равных, — сказал Феанаро и гордо вскинул голову.
Нолофинвэ едва не рассмеялся, глядя на него, но мысль, что вот так он, оказывается, выглядит, когда со всей убежденностью говорит что-то серьезное и важное для себя, несколько поумерила его веселье.
Финвэ опять улыбнулся, и вид у него стал такой... ну, словом, пару лет назад это означало бы, что еще мгновение, и он возьмет и растреплет сыну волосы, а потом Нолофинвэ стал взрослым и прекратил эту традицию. Сейчас он немного — самую малость — жалел об этом.
— Нолдор любят узнавать новое и давать вещам имена, — сказал Финвэ. — Так что, если бы не Ингвэ и его народ, я вполне мог бы встретить сегодняшний день где-нибудь посреди Белерианда, уговаривая своих соплеменников продвинуться вперед еще хоть на одну двенадцатую часть мили. Ведь вокруг столько всего интересного! Они могли бы увлечься малым и так никогда и не узнать, что на самом деле интересного гораздо больше. Неизмеримо больше, чем любой мог представить тогда.
— Нолофинвэ! — позвал вдруг необыкновенно мелодичный голос.
Нолофинвэ невольно оглянулся, Феанаро, к счастью, тоже. Может, помнил, что должен отзываться на это имя, а может, просто хотел посмотреть, кому это Нолофинвэ срочно понадобился.
К ним подбежала Аклариэль. Первая из детей Ингвэ была намного старше Феанаро, но сейчас, веселая и раскрасневшаяся, казалась совсем девочкой.
— Идем играть в переход, пока стоим, — предложила она.
— Нет, я не буду, — как-то даже испуганно отказался Феанаро и для убедительности замахал руками.
Тут Нолофинвэ не мог его винить, он и сам бы ответил так же, пожалуй. В переход он не играл уже давно. И сейчас, хоть Феанаро Аклариэль и не звала, на всякий случай, сказал:
— Я тем более.
Она только тряхнула головой и обратилась к Финвэ.
— А ты, дядя?
— С удовольствием, — неожиданно ответил он, поднимаясь на ноги.
Аклариэль хлопнула в ладоши.
— Здорово! Нам как раз не хватало одного. И тетя Индис обрадуется.
— Она в твоей команде? — спросил Финвэ.
— Нет, в моей команде папа, а она в другой, — Аклариэль усмехнулась. — Так что мы почти наверняка проиграем, но с отцом и с тобой мы проиграем красиво!
Финвэ рассмеялся. Оглянулся на сыновей, сказал, явно дразня:
— Приходите смотреть и завидовать!
Они не нашлись, что ответить, только ошеломленно переглянулись.

[vinyawende]

— Безумие какое-то, — прошептал Феанаро, когда отец уже не мог их слышать.
Нолофинвэ улыбнулся. Да, безумие, но ему это, скорее, нравилось. И если б можно было, он бы пошел сейчас играть. Но и так тоже вдруг стало очень неплохо. Он растянулся на траве, глядя в небо.
— Пойду прогуляюсь, — сказал вдруг Феанаро и поднялся.
"Куда это? Вчера же тебе одному в моем обличье гулять не больно хотелось," — подумал Нолофинвэ, но говорить ничего не стал. Они обязательно заспорили бы, а это испортило бы всю прелесть момента. Так что Нолофинвэ только махнул рукой, понадеявшись, что уж как-нибудь, не очень разрушительно, Феанаро справится, если даже и встретит кого-то. Хуже, чем с учителем у него, во всяком случае, ни с кем получиться не могло.
Сам Нолофинвэ, сообразив, что остался один и это может привлечь кого-то из друзей Феанаро, решил лежать как лежал: может, отдых своего драгоценного друга они прерывать и не станут. И его, в самом деле, никто не трогал до конца привала.
Потом явились сразу родители, Ингвэ с обеими дочерьми и Финдис.
— А где Нолофинвэ? — спросил Финвэ, ни к кому в особенности не обращаясь.
Никто и не дал ему ответа.
Нолофинвэ огляделся, высматривая где-нибудь поблизости Феанаро, но не увидел.
Куда он делся-то, правда?
Но показать свое беспокойство Нолофинвэ не мог, вряд ли Феанаро когда-нибудь волновало отсутствие младшего брата. Приходилось делать вид, что все в порядке.
А потом Феанаро сам их нагнал. При его приближении все замолчали, потому что лицо у него было красное. Не просто покрасневшее, а измазанное ярко-красным, так что можно было сперва подумать, он поранился, и только со второго взгляда становилось ясно, что кожу покрывает яркий рисунок, орнамент, похожий на те, какими ваниар любили расписывать ткани. А среди красного есть желтые, оранжевые и золотые вкрапления.
— Ни о чем не спрашивайте! — сразу всем сказал Феанаро.
Аклардис прыснула, но тут же сделала серьезное лицо.
Аклариэль вздохнула.
— Чего уж тут спрашивать, Нольо, и так ясно — ты все-таки попался Инье, — сказала она. — Я говорила, в конце концов она и тебя разрисует.
Нолофинвэ подумал, что Феанаро, наверное, даже не знает, что у Ингвиона есть маленькая дочка, тем более что зовут ее Инья и что она любит разрисовывать эльфам лица. И уж конечно, он никак не мог догадаться, что кружиться Инья любит даже больше, чем рисовать, поэтому нужно было просто покружить ее на руках, и до красок бы не дошло. По крайней мере, до следующей встречи.
— Все-таки как же ты так? — спросила Аклардис.
— Задумался, — лаконично ответил Феанаро.
Он уже догадался, что его не просто разрисовала какая-то маленькая ваниарская девчонка, а он пропустил что-то, известное всем остальным. Но держался неплохо. Может, потому что это было все-таки не его лицо, а Нолофинвэ.
Нолофинвэ тоже старался не злиться, это показалось бы странным... да ничего особенного и не произошло. Ну, разрисовала Инья и разрисовала. Хотя обидно, конечно, вот так. Когда он в прошлый раз гостил в доме Ингвэ, у него лучше всех получалось ускользать от Иньи и ее красок.
Пока Нолофинвэ думал об этом, к их группе подошли сама Инья и Ингвион.
Ингвион широко улыбнулся.
— А я почти не поверил, что она и до тебя добралась, Нольо, — сказал он.
Феанаро кивнул, подтверждая, да, добралась, как будто это с первого взгляда было неясно, а потом спросил:
— Скоро рисунок смоется?
Нолофинвэ попытался вспомнить, спрашивал ли когда-нибудь об этом. Вроде бы нет. Но, если и спрашивал, может, никто не обратит внимания.
— Он не смоется, — ответил Ингвион. — Просто исчезнет, завтра примерно в это же время.
— Можно было бы сделать для нее краски, которые выцветают быстрее, — заметил Феанаро.
Ингвион кивнул.
— Можно, но это было бы не так весело.
Нолофинвэ замер, опасаясь, что после такого ответа Феанаро, наконец, взорвется.
Финдис, видимо, подумав о том же, сказала:
— Инья, а распиши-ка и меня за компанию.
— Хорошо! — радостно согласилась девочка и сказала: — Возьми меня на руки.
Финдис послушно подняла ее на руки. Инья тут же ногами обхватила Финдис за талию, потом, явно чувствуя себя в таком положении очень свободно, достала из своей маленькой дорожной сумочки ящичек с красками и кисточками и принялась рисовать.
Эта зрелище позабавило и отвлекло всех, даже Феанаро.
А скоро у Финдис на лбу и щеках появился орнамент, по форме похожий на орнамент Феанаро, но в фиолетовом и темно-синем цветах, с редкими вкраплениями серебра и золота.
— Спасибо, милая, — сказала Финдис, когда рисунок был закончен.
Инья просияла.
— Кто еще хочет? — звонко спросила она.
А у Нолофинвэ уже некоторое время зрела одна идея, возможно, не самая лучшая в его жизни, но очень заманчивая, и он сказал:
— Пожалуй, я.
Инья пару мгновений с сомнением посмотрела на незнакомого ей нолдо, но потом у нее в глазах зажегся обычный озорной огонек.
Нолофинвэ взял ее на руки точно так же, как до этого Финдис. И тут на него с сомнением посмотрели все, наоборот, знавшие Феанаро, а уж сам Феанаро и вовсе прожег взглядом. Но Нолофинвэ решил от задуманного не отступать.
И вскоре лицо Феанаро, которое пока было лицом Нолофинвэ, тоже покрылось орнаментом. Лазурным с серебром.
После этого Ингвэ с родичами разошлись, условившись встретиться с Финвэ и его семьей у костра, когда все остановятся для ночлега, и ничего слишком неожиданного больше не происходило.
Уже на стоянке Феанаро и Нолофинвэ ненадолго остались совсем одни, и Феанаро тут же прошипел:
— "Пожалуй, я"? По-твоему, я мог так сказать?
Нолофинвэ только махнул рукой.
— Сегодня все немного не в себе, и ничто не имеет значения.
— Так только кажется, — ответил Феанаро с какой-то даже горечью. — А на самом деле, через два дня все кончится, и тогда...
— Про эти рисунки все равно никто не вспомнит, они выцветут еще раньше, — перебил Нолофинвэ. — И если уж на то пошло, как ты умудрился попасться Инье?
— Правда задумался, — ответил Феанаро. — А она пристала, что с ней делать-то было?
— Ты вообще когда-нибудь детей видел? — не особенно задумываясь, что говорит, спросил Нолофинвэ.
— Только издалека, — искренне ответил Феанаро.
Прежде чем Нолофинвэ мог придумать на это достойный ответ, явился Финвэ и сказал:
— Честное слово, вам очень идет, мальчики. Только цвета она как будто перепутала.
Нолофинвэ словно плеснули в лицо ледяной водой. Цвета. Точно. Это же он любит лазурно-голубой цвет и серебряный тоже. А Феанаро... его орнамент точно пляска пламени. Как же так? У Нолофинвэ даже голова закружилась. Но обращать на такие мелочи внимание было некогда, требовалось поскорее сбить мысли отца с этого направления.
— Ты сам-то не хочешь разрисоваться? — быстро спросил Нолофинвэ. — После игры в переход никто уже не удивится.
— Я бы не отказался, — ответил Финвэ. — Но вдруг краска не успеет сойти к тому моменту, когда мы достигнем Таниквэтиль. А я все-таки король нолдор, — Финвэ вздохнул. – Хотя Ингвэ как-то рассказывал мне, что это его Инья разрисовала самым первым и тогда особых красок у нее еще не было, так что рисунок продержался несколько недель, и...
Тут Финвэ кто-то окликнул, и он, подмигнув напоследок сыновьям, снова ушел, оставив их вдвоем стоять в молчании и полном недоумении, больше, чем по одной какой-то причине.

[Гость]

О, какая интересная девочка Инья) зрит в корень, и у Финдис такая говорящая раскраска

[vinyawende]

Гость, спасибо, что оценили их, мне очень приятно)))

А раскраска Финдис почему говорящая? Ну, то есть я-то знаю, почему именно такой ее представляю, но в тексте этого не было... так что мне интересно)

[Гость]

Ой, сложно объяснить. Темно-синий - она все же сестра Нолофинвэ, поэтому есть и темно-синий, и серебро. И синий цвет там доминирует. Но если к синему добавить красного в определенной пропорции, то мы получим фиолетовый. И вкрапления золота. То есть некая общность с Феанаро тоже есть. Огонь души, но не яркий и способный сжечь, а спокойный, ровный, контролируемый. Наверное так ближе всего к моему восприятию.

[vinyawende]

Гость, ой, ну вы даете! Это ж почти стопроцентное попадание. Серьезно.

Правда, я для себя формулирую это немного другими словами, в более общем виде, с отсылками к ваниар и нолдор (и соотношению этих двух начал в детях Финвэ и Индис), к Манвэ и Варде (в связи с ваниар) и к небу (в связи с Манвэ и Вардой), которое бывает не только лазурно-голубым. Как-то так.

Дайте, пожму вам руку

[Kaly]

Оказывается, аквагрим изобрела маленькая эльфийка ))
Ну а цвет красок, доставшийся героям, в очередной раз доказывает, что устами младенца дети видят куда больше, чем взрослые.

[Kaly]

Оказывается, аквагрим изобрела маленькая эльфийка ))
Ну а цвет красок, доставшийся героям, в очередной раз доказывает, что устами младенца дети видят куда больше, чем взрослые.

[vinyawende]

Kaly,

Ну, я думаю, все-таки не все дети прямо все насквозь видят, но некоторые - определенно)

[Kaly]

vinyawende, я про всех и не говорила. ))
Папаня - тормоз. Не догадался, хотя именно он должен знать сыновей как облупленных. Или догадался, но шифруется.

А вдруг, это его происки? Попросил Манвэ по дружбе поменять парней местами.

[vinyawende]

Kaly,

Папаня - тормоз. Не догадался, хотя именно он должен знать сыновей как облупленных. Или догадался, но шифруется.

Я думаю, что как раз Финвэ реально труднее всего их раскусить, потому что они его любимые сыновья, и один, и второй.

Ну, может, и чудно что-то. Но мало ли чудят его сыновья?)))

Поживем - увидим

[Гость]

vinyawende, жмите *сильно смущена*
Про сходство с родителями и их народами в целом я тоже думала. Не решилась на такие обобщения

[Гость]

vinyawende, жмите *сильно смущена*
Про сходство с родителями и их народами в целом я тоже думала. Не решилась на такие обобщения

[vinyawende]

Гость,